Анализ монографии Омельченко О.А. “Законная монархия” Екатерины II. Просвещенный абсолютизм в России

«Анализ монографии Омельченко О.А. “Законная монархия” Екатерины II. Просвещенный абсолютизм в России»

1. Какую проблему решает автор?

Работа «“Законная монархия” Екатерины II. Просвещенный абсолютизм в России» Олега Анатольевича Омельченко, профессора, кандидата исторических наук и доктора юридических наук, в целом представляет собой комплексный анализ по изучению одного из периодов государственного и правового реформизма в России — второй половины XVIII века и разбор исторических предпосылок формирования того или иного политического и или социального направления, в частности, автор обращается к историческому анализу правления Петра I, Анны Иоанновны, Елизаветы Петровны и Петра III, а также к работе «Уложенной комиссии», основ ее функционирования, составу и основным положениям, которые удалось сформулировать и оформить в ходе ее функционирования.

Значительная часть монографии посвящена политическому и идеологическому разбору терминологии, которая употребляется применительно к периоду правления Екатерины II. Автор задается вопросом, как можно охарактеризовать «законную монархию», «абсолютизм» и «просвещенный абсолютизм» и какие идейные основы, включая позиции зарубежных мыслителей и авторов, лежат в их формулировании.

В первой главе исследования автор рассматривает исторические факторы и социальные пределы государственно-политического движения России во второй половине XVIII века, вторая глава работы посвящена зарождению в России политики «просвещенного абсолютизма» на примере обзора деятельности Елизаветы Петровны и Петра III, а также работы Уложенной комиссии. Третья глава работы освещает политическую доктрину и законодательную программу «просвещенного абсолютизма». Далее в монографии автор рассматривает деятельность Комиссии о сочинении проекта нового уложения, анализируя правовые основы ее деятельности, состав, организацию и результаты деятельности. В следующей, пятой главе, Омельченко сосредотачивается на вопросе сословно-правовой политики «просвещенного абсолютизма». В шестой главе автор анализирует реформы государственной организации в России, рассматривая создание высшего государственного совета, преобразования деятельности Сената, а также реформы ведомственного и местного управления и формирование сословного самоуправления. В следующей, заключительной части монографии, автор переходит от анализа государственных преобразований к реформированию правовой системы и суда в рассматриваемый период, обращаясь, в частности, к новеллам в уголовном и полицейском праве.

1. Какие источники использует автор?

Автор основывается на большом количестве как законодательных, так и научных источников. Среди правовых актов стоит отдельно выделить значительное количество указов императрицы Екатерины II, Жалованную грамоту дворянству, а также различные повеления и наказы. В работе также широко используется законодательство второй половины XVIII века, особенно 1740 — 1796 годов, как того периода, когда можно было ожидать политических предпосылок «просвещённого абсолютизма», так и периода его классического проявления.

Большое внимание в монографии уделяется материалам и документам правительственных учреждений, среди которых главное количественно место заняли материалы и законопроекты уложенных комиссий – кодификационных учреждений, разрабатывавших многие вопросы правовой политики и новые формы систематизации права. Поскольку непосредственно кодификационные разработки комиссий практически не издавались, материалы использовались по архиву комиссий, разработанным в ходе деятельности различных государственных учреждений: Комиссии уложения, Комиссии-собрания о вольности дворянской, Комиссии для сочинения проекта нового уложения, где рассматриваются «Наказ» и другие руководящие акты. В контексте данной работы автор также рассматривает материалы личного происхождения, представленные перепиской государственных деятелей, их личными бумагами, а также мемуарами — по опубликованным изданиям и частично по архивным собраниям, которые привлекались лишь во взаимосвязи их содержания с вопросами выработки правовой политики, принятия законов или издания документов государственной идеологии (к примеру, мемуары А.И. Бибикова, В.Н. Голицына и других). Применительно к другим источникам, Омельченко использует многочисленные труды по истории государства и права России (работы А.С. Алексеева, М.Ф. Владимирского-Буданова, А.Д. Градовского, К.Д. Кавелина и других).

Свою монографию автор также частично основывает на работах классических представителей «просвещенного абсолютизма», к примеру, на труде Ш.Л. Монтескье «О духе законов», а также использует положения из «Философского словаря» Вольтера, «Энциклопедии» Дидро и Д’Аламбера. Из русской научной литературы автор использует работы, внедрившие понятие «просвещенного абсолютизма» для обозначения своеобразия политики монархий XVIII века, к примеру, историко-государствоведческий очерк А.Л. Блока¹ и труды Н.И. Кареева². Помимо этого, автор использует большое количество зарубежной литературы, посвященной проблеме «просвещенного абсолютизма» в России, а также работы по правовой политике и законодательству середины XVIII века, истории законодательной и правовой политики времени Екатерины II, истории политической и правовой мысли, культурной политики второй половины XVIII века.

1. С кем спорит и с кем соглашается автор? Какое место занимает исследование в существовавшем до него историографическом контексте?

Автор монографии критически подходит к описанию предложенной рядом исследователей модели «просвещенного абсолютизма» в Российской Империи и этапов проведения данной политики, к примеру, он сам разделяет ее на несколько этапов: первый этап он относит к периоду 1754-1762 годов и говорит о нём как об этапе формирования и зарождение политики «просвещенного абсолютизма», который совпадает с временной деятельностью Уложенной комиссии при Елизавете Петровне; второй этап — 1762-1796 годы – расцвет «просвещенного абсолютизма» в Российской империи; третий этап – 1797-1801 годы – этап деформации основных принципов политики; четвёртый, заключительный этап – 1801 – 1810-е годы – перерождение политики и идеологии в сторону так называемого «правительственного конституционализма».

Омельченко также отмечает, что оценка степени и существа видоизменений государственной и социальной политики составляет крупную проблему в историко-правовом изучении российского абсолютизма, многие аспекты которой по-разному освещаются в научной литературе и остаются предметами дискуссии. Помимо самостоятельной значимости, проблема имеет главенствующее значение для общеисторической характеристики состояния российского общества второй половины XVIII — начала XIX веков, поскольку государственно-политические модификации стали стимулом, а в ряде случаев и прямым фактором, обновлений форм экономического развития, культуры, идеологии, проявлений общественного самосознания различных социальных слоев.

Помимо этого, автор исследования критикует так называемый «классовый подход» при характеристике проведения государственных, и в целом социальных преобразований. Омельченко полагает, что, ведя речь о вполне конкретных событиях и явлениях, имевших в безусловном большинстве определенные временные границы и жизненные предпосылки, и причины, их родившие и двигавшие, – столь же конкретны и жизненны, то есть имеют социальную природу. Таким образом, социальный характер исторического изменения в целом вовсе не предполагает, что причины сдвигов в политическом курсе, в законодательной программе государства или побуждения каких-то реформ лежат непременно в глобальных метаморфозах производственных отношений или классовой структуры.

Омельченко много рассуждает на тему того, что накопившиеся научные объяснения своеобразия исторических явлений и государственно-

правовых стремлений, объединяемых в понятие «просвещенный абсолютизм», были и остаются различными. Смысл политики и преобразований «просвещенного абсолютизма» одни авторы усматривали в социальной демагогии абсолютистского правительства, якобы «осознавшего»

грядущие исторические опасности и социальный натиск и потому вынуждены были обратиться к передовым общественным стремлениям мысли и культуры.

«Просвещенный абсолютизм» в данном контексте может быть оценен как историческая двойственность роли и политики абсолютной монархии вообще на этапе приближающегося ее политического кризиса, направленная как на сохранение старого порядка, так и на удовлетворение интересов новых социальных сил, прежде всего буржуазии. Он также говорит о том, что по-разному могут восприниматься черты преобразований «просвещенного абсолютизма» — как историческая неизбежность или как чисто субъективные веяния и даже личные качества. Похожие разночтения применимы и к трактовке самой проводимой политики – или то был реальный и несомненный шаг к меняющейся монархии XIX века, и даже к «правовому государству» вообще, или это были случайные и ничего не менявшие мероприятия ограниченного значения, и при первом же повороте политических событий полностью отмененные. Еще более умножались и умножаются разночтения в том, что считать «просвещенным абсолютизмом», что из событий или явлений времени таковым не было.

1. К каким выводам приходит автор?

В конечном итоге, данное исследование представляет собой комплексное рассмотрение законодательной политики российской монархии второй половины XVIII века на широком круге документальных источников, с учётом достижений и выявленных противоречий историографического анализа, при использовании приёмов системной характеристики всего рассматриваемого периода в совокупности фактов и явлений и идейно-правового, и институционального значения. В данном исследовании был дан полный исторический обзор законодательной деятельности монархии в России во второй половине XVIII века (за исключением политики в сфере культуры), направленной на модификацию или прямое реформирование государственно-административной, правоохранительной и правовой систем России на протяжении этого целостного исторического периода.

Омельченко в своем исследовании приходит к выводу, что со временем многие, нередко противостоящие друг другу особенности политики и идеологии, государственных реформ и даже облика общества периода царствования Елизаветы Петровны, Екатерины II, а порой даже Петра I и Александра I, стали пониматься и объясняться как проявления «просвещенного абсолютизма», связанного, по большей части, с особыми устремлениями в государственной деятельности.

Дворянство, обретя новый социально-правовой облик в итоге реформ первой четверти XVIII века, составляло главную и единственно доминирующую силу в русском обществе на протяжении всей второй половины XVIII века. Противодействующие ему социальные процессы только обозначались: можно отметить, что именно с середины XVIII века начинается неуклонное падение численности крепостного населения, увеличивается число городов и удельный вес городского населения, что именно во второй половине XVIII века начинается дифференциация собственности дворянства. Все политические и государственные движения второй половины XVIII века протекали в единой социальной атмосфере с безусловным господством дворянства как основной общественной силы. Политика просвещения сформировала понимание социальной действительности как «гражданского общества», образованного равными в своих естественных правах гражданами. Вторая половина XVIII века в Российской Империи, в особенности во время царствования императрицы Екатерины II, знаменовалась целым рядом преобразований в государственно-административной, правоохранительной сферах, а также в принципах правовой регламентации социальных отношений. Эти преобразования, с одной стороны, видоизменили внешние формы государственной организации и правового строя Российской монархии, сложившиеся в результате крупных исторических преобразований первой четверти XVIII века. С другой стороны, они заложили историческую основу для новых тенденций государственно-политического и правового развития российского общества, его новой политической и правовой культуры.

Омельченко говорит так же о том, что преобразования в государственной и правовой системе Российской Империи второй половины XVIII века были итогом направленной законодательной политики власти — не только в смысле наличия государственной санкции правовым новациям, обязательной для процесса преобразования права вообще, но в том смысле, что монархия выступила инициатором проведённых преобразований и сама постулировала направление, содержание, правовые принципы и вообще формы обновления государственных и правовых институтов. То есть итоги правовой политики российской монархии того периода обязывают поставить вопрос о целостном законодательном курсе правительства, его формировании, выработке, направлении и идейно-политической аргументации.

Преобразования второй половины XVIII века в России проходили в особой идейно-политической и идейно-культурной атмосфере, обозначаемой обычно как Эпоха Просвещения. Господство в политической и правовой культуре Просвещения идеи всеобщеобязательного естественного права, поставившего правовой политике должный для направления реформ нравственный идеал, предопределило особое значение для правовой политики.

Если говорить о выражении проводимой политики, то автор приходит к выводу, что основные реформы и модификации просвещённого абсолютизма заключались в издании нового законодательства практически по всем существенным сферам государственной практики и общественной жизни, в том числе таким, которые ранее не были объектом позитивного правового регулирования или правовой регламентации вообще; заявленном неприменении старого исторического законодательства там, где оно прямо противоречило новым декларированным принципам правовых отношений власти и общества; изменением текущей государственно-административной практики и режима взаимоотношений власти и правящих элит.

Эти реформы и модификации на основе единых политико-правовых принципов «законной монархии» переформировали центральные и местные административные учреждения, преобразовали всю систему государственного управления на основе нового качества правовой централизации, создали единую, полностью отдельную от системы управления правоохранительную и судебную организацию.

Таким образом, правовые реформы просвещённого абсолютизма предполагали решение всех проблем правового развития и несовершенств правопорядка путем создания единой законодательной системы регламентации сословных прав и привилегий, в основном сложившихся в России к середине XVIII века, а также путём разветвлённого регулирования государственным законом всех видов возможных взаимоотношений власти и общества – прежде всего судебной и полицейско-правоохранительной практики.

Автор приходит к выводу о том, что вторая половина XVIII века в Российской Империи характеризовалась господством политического абсолютизма монархии как исторической черты, наиболее определяющей остальные стороны государственного и правового развития. В условиях абсолютной монархии значительна роль разного рода случайных факторов, вплоть до личностных мотиваций государственных деятелей. Особенно важными эти факторы становится, когда идёт речь об историческом периоде наиболее активного личностного участия абсолютного монарха в государственной политике на всех её стадиях — от выработки политического и правового курса правительства до его конкретной законодательной проработки и реализации. Поэтому вполне объективно исследование модификаций государственного и правового строя России этого времени становится в значительной части исследованием государственной и законодательной деятельности Екатерины II. Её концепции законодательного курса правительства представляются если и не исчерпывающими, то достаточными для общей характеристики политической и законодательно-правовой деятельности власти в целом.

1. В чём состоит научная новизна исследования автора?

В исследовании Омельченко О.А. впервые был проведен анализ идейных источников подлинной, а не историографической, политико-правовой доктрины просвещённого абсолютизма и показано законодательное значение «Наказа» Екатерины II в этой связи, были пересмотрены устоявшиеся в историографии наблюдения о приемах Екатерины II в работе над текстом «Наказа», а также об источниках текста.

Помимо этого, автор на основании первичных документов рассмотрел организацию конкретной законопроектной работы в Комиссии уложения, исследовал деятельность всех частных комиссий и подготовленные в них законопроекты в связи с законодательной программой «просвещённого абсолютизма», и на этой основе им предлагается иная, нежели та, которая наличествует и превалирует в литературе, общая историческая оценка значения Комиссии уложения. Помимо этого, был исследован обширный комплекс законодательных проектов императрицы Екатерины II и показано их значение для конкретной законодательной деятельности правительства и для общего плана Государственной Реформы просвещённого абсолютизма.

В тексте исследования автор выдвигает тезис о том, что кодификация и реформы «просвещённого абсолютизма» были исторической, хотя и не единовременной реализацией целостной законодательной программы, которая исходила из единой официальной политико-правовой доктрины и политической философии, сформировавшихся в равной степени благодаря как объективной эволюции политико-правовой мысли, так и субъективным идеологическим факторам. Омельченко, основываясь на теоретических источниках, также говорит о том, что политико-правовая доктрина «просвещённого абсолютизма» в Российской Империи представляет собой вполне самостоятельную в логико-теоретической схеме, в социальной и политической целях идеологию в целом консервативного содержания, которая обосновывала необходимость в обществе политического абсолютизма монархии, элитарной организации власти, сословного правопорядка, но вместе с тем и правовое реформирование социальных отношений.

Что касается конкретно научной новизны, которую привнесла данная работа, то автором монографии были установлены ранее не известные или не характеризуемые в этой связи явления и факты, касающиеся формирования российского конституционализма в XVIII веке, в особенности консервативно-либеральной его редакции. На основе этих и ряда других наблюдений в исследовании предлагается решение проблемы сущности и исторического значения, свойств и проявлений просвещённого абсолютизма в России, которое позволяет в едином историческом ключе рассмотреть общий процесс государственного и правового развития России в XVIII — XIX веках в целом и имеет также историко-политологическое значение.

1 Блок А.Л. Политическая литература в России и о России. Вступление в курс русского государственного права. Варшава, 1884. С. 61-66.

2 Карее в Н.И. Западноевропейская абсолютная монархия. СПб., 1908. С. 354-384.